Совместный проект Главного управления МВД России по Самарской области, музея истории органов внутренних дел Самарской области и Нины Дюковой, посвящённый 300-летию Российской и Самарской полиции



Лихоимец при погонах

В течение 1945-1948 годов в Куйбышевском областном суде прошла серия беспрецедентных судебных процессов по уголовным делам о взятках и злоупотреблении служебным положением, главными обвиняемыми по которым были работники прокуратуры Сызрани. Кроме прокурора города Ивана Пожарова, на жесткой скамье подсудимых тогда оказались его заместитель Степан Кудряшов, помощник прокурора Михаил Галицын и следователь городской прокуратуры Евгений Веденин.
Проверку по фактам жалоб на сызранских блюстителей законности, поступивших в различные центральные и областные инстанции, в течение нескольких месяцев проводила совместная комиссия обкома ВКП (б) (после 1946 года – обкома КПСС) и различных правоохранительных структур. Результат буквально ошеломил проверяющих. До этого им еще не приходилось сталкиваться с такими масштабами правового беспредела и сращивания прокуратуры с торговыми и прочими структурами, где производились и затем распределялись остродефицитные для того времени товары, в первую очередь продукты питания.

Вот что, в частности, говорилось в обвинении, предъявленном уже бывшему на тот момент прокурору Сызрани Пожарову: «…на протяжении всего периода своей работы, и особенно в период военного времени, грубо нарушал соцзаконность, не организовывал борьбы с преступными элементами, которые расхищали и разбазаривали продовольственные и промышленные товары… Преследуя личные корыстные цели, незаконно прекращал уголовные дела и освобождал преступников из-под стражи, в результате чего преступный элемент оставался безнаказанным… Вместо честного отношения к работе Пожаров занимался пьянками в компаниях, на семейных вечерах и банкетах, организованных должностными лицами и организациями города Сызрани».
Пожаров занимал пост горпрокурора с 1940 по 1945 годы, и, как затем выяснилось в ходе следствия, на протяжении этого времени он сделал из своей должности настоящую «кормушку». Вот только некоторые примеры, показывающих, как городской прокурор использовал свое «хлебное место».
В июне 1943 года по материалам проверки ОБХСС Сызранского городского отдела милиции было возбуждено уголовное дело в отношении директора одного из магазинов Николая Коровина, который для ряда знакомых отпускал хлеб, сахар, масло и другие дефицитные товары без продовольственных карточек, а к отчетности прилагал поддельные документы. Пожаров вначале санкционировал арест Коровина, но после того, как у него в кабинете побывала жена арестованного директора, прокурор изменил эту меру пресечения на подписку о невыезде. Как затем выяснилось в ходе следствия, за такое решение Пожаров получил от супруги вороватого директора ящик водки, одну бутылку шампанского и одну бутылку армянского коньяка.
Разумеется, сразу же после выхода на свободу Коровин скрылся от следствия. Жулика смогли разыскать только через два с лишним года в одном из городов соседней области, где он успешно работал в той же должности, что и в Сызрани. Оказалось, что эту спокойную жизнь ему обеспечил… все тот же Пожаров. После выхода Коровина из следственного изолятора прокурор выписал справку о том, что тот действительно привлекался по делу о хищении госимущества, но затем все обвинения с него якобы были сняты, а уголовное дело прекращено. С такой справкой Коровин смог беспрепятственно выехать из Сызрани и устроиться на такую же работу в другой области, и вскоре к нему переехала и его жена. Какую взятку Пожаров получил от благодарного директора на этот раз, следствию выяснить так и не удалось. Добавим лишь, что в итоге Коровин был осужден за растрату, хищения и прочие преступления на 10 лет лишения свободы.


Воровали у заключенных

Другой показательный пример из деятельности прокурора-взяточника связан с расследованием уголовного дела в отношении заведующего горкомхозом Александра Копылова и начальника ремонтно-строительной конторы Владимира Маркова. В 1943 году на ведомство последнего решением Сызранского горсовета было возложено строительство коммунальных сооружений в городе, к которому с разрешения НКВД были прикреплены заключенные из местного исправительно-трудового лагеря.
После этого Марков представил Копылову документы о том, что для питания лагерников его конторе из фондов города нужно ежедневно выделять 100 продовольственных пайков, в состав которых входили хлеб, мясная тушенка, рыбные консервы, масло, сахар и другие продукты, которые в ту военную годину можно было приобрести только по карточкам. И хотя Копылов прекрасно знал, что в подчинении Маркова работали не более 30 заключенных ежедневно, он за обещание вороватого начальника делиться с ним продуктами легко подписал такое требование. Впоследствии размер «кормления» ремонтно-строительной конторы за счет города с подачи тех же руководителей увеличился до 160 пайков. Расхищение дефицитных продуктов продолжалось более полугода, пока НКВД не обратило внимания на факт наглых приписок. В Сызранскую горпрокуратуру тогда же было направлены материалы для возбуждения уголовного дела.
Однако Копылов, как выяснилось, долгие годы был закадычным приятелем Пожарова, и потому последний сделал все возможное, чтобы вороватый заведующий горкомхозом не оказался на нарах. Расследование дела в прокуратуре волокитили почти год, и в результате из него исчезли самые важные документы, уличающие жуликов. В конце концов Пожаров направил в горсовет и НКВД материалы о прекращении уголовного дела на том основании, что размер хищений в конторе оказался небольшим, и потому виновных, по его мнению, нельзя наказывать в уголовном порядке. В итоге Копылов и Марков были лишь освобождены от занимаемых должностей и получили выговоры по партийной линии.


Квартирные репрессии

Впоследствии выяснилось, что дружба Пожарова с Копыловым, как, впрочем, и с рядом других сызранских VIP-персон, носила отнюдь не бескорыстный характер. Комиссия, расследовавшей злоупотребления бывших работников городской прокуратуры, вскрыла и совсем уж вопиющие факты, касающиеся получения жилья Пожаровым и некоторыми сызранскими руководителями.
Оказалось, что в течение 1942-1944 годов прокурор города регулярно присматривал лучшие квартиры, дома или даже особняки в Сызрани, и затем возбуждал в отношении их владельцев уголовные дела, чтобы освободить понравившееся ему помещение от проживающих в нем жильцов. В данном случае он в полной мере использовал печально известное в сталинское время выражение: «Был бы человек, а статья найдется».
Так, с подачи Пожарова было возбуждено уголовное дело в отношении 80-летнего Иосифа Хайкина, проживавшего со своей семьей из семи человек в отдельном особняке на улице Водопьянова. Основанием для такого возбуждения прокуратурой был назван тот факт, что Хайкин якобы участвовал в хищениях на заводе пищевых концентратов, откуда он 15 лет назад ушел на пенсию с должности начальника цеха. Подследственного отправили в СИЗО, а всю его семью выселили из этого дома в общежитие. Расследование продолжалось больше полугода, после чего по решению суда Хайкин был оправдан. И тут оказалось, что возвращаться 80-летнему старику и его домочадцам некуда. Пока глава семьи парился в тюрьме, в его дом вселился… прокурор города Пожаров. При этом все необходимые документы на дом в спешном порядке были оформлены заведующим горкомхозом Копыловым и подписаны председателем горсовета Алексиным.
Подобным же образом в течение 1942-1944 годов свои жилищные условия улучшили еще не менее 10 человек, имевшие непосредственное отношение к сызранским властным структурам. Среди них – сотрудник горсовета Ильина, заведующий горздравотделом Федоров, редактор городской газеты Малютин, заведующий продовольственным складом Сызранского горторга Корженко и некоторые другие. Все они въехали в дома или квартиры после того, как прежние жильцы были арестованы по обвинению в контрреволюционной деятельности, в хищениях, растратах и других преступлениях.
Можно сказать, что вот таким интересным способом городская власть в то время пыталась разрешить жилищный вопрос для своих сотрудников, однако все это был прекращено после раскрытия преступной группы, действовавшей в стенах прокуратуры. Что касается бывшего городского прокурора Пожарова, то по решению областного суда за взятки и прочие злоупотребления он был приговорен к лишению свободы сроком на 10 лет.


Рыбно-водочные взятки

Преступления других работников сызранской горпрокуратуры, которые были осуждены уже после Пожарова, не выглядели столь значительными, однако они существенно дополняют картину злоупотреблений, которые творились в этом городе в 40-е годы. В чем состояли эти злоупотребления, хорошо видно из фразы, содержащейся в обвинительном заключении по делу: «…потеряв чувство ответственности за порученный участок работы, встали на преступный путь, вступая в связи с лицами, привлеченными к уголовной ответственности, получая от последних взятки в виде угощений водкой, вином и закуской».
Главным местом для таких угощений оказался Сызранский завод пищевых концентратов, где ОБХСС регулярно вскрывала факты финансовых или продовольственных хищений. Каждый раз на предприятие с такими материалами приезжали либо заместитель прокурор города Степан Кудряшов, либо помощник прокурора города Михаил Галицын. С завода они обычно уезжали «подшофе», и при этом увозили с собой флягу вина или сумку с рыбой. А на другой день в отчете о проверке по фактам хищений, вскрытых милицией, делали запись: «В возбуждении уголовного дела отказать в связи с отсутствие доказательств».
Кроме того, было доказано, что Кудряшов, а также следователь прокуратуры Евгений Веденин неоднократно прекращали уголовные дела за взятки в виде 2-3 литров водки или денежных сумм в пределах 300 рублей. Фигурантами таких дел обычно становились мелкие расхитители, которые от нужды воровали продукты с предприятий, со складов или из магазинов. Однако был случай, когда Кудряшов прекратил уголовное дело против сына директора Сызранского рыбозавода Сергея Шмелева, который попал в милицию за участие в разбойном нападении. Отец обратился к заместителю прокурора города с просьбой отпустить отпрыска из СИЗО, и Кудряшов изменил ему меру пресечения на подписку о невыезде, получив в награду 5 литров водки и 3 килограмма рыбы. Впоследствии дело в отношении Сергея Шмелева было и вовсе прекращено «за недоказанностью преступления».
Впрочем, решения о прекращении этих и других уголовных дел впоследствии были отменены областной прокуратурой, а преступники, пытавшиеся за взятку уйти от наказания, в итоге все-таки оказались за решеткой, хотя и произошло это только через несколько лет. Получили свое и нечистые на руку работники сызранской городской прокуратуры. В 1949 году по решению областного суда Кудряшов, Голицын и Веденин были приговорены к лишению свободы на сроки от 3 до 6 лет каждый с конфискацией имущества и последующим поражением в правах. (Архив Самарского областного суда. Дела №№ 1-182/1944 г., 2-102/1949 г.).

Валерий ЕРОФЕЕВ

Источник: http://историческая-самара.рф/

Фото с портала Старая Сызрань