Рискуя жизнью, сызранский священник Николай Гордеев спас тонущего рыбака

«Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15, 13). Эти Евангельские слова невольно вспомнились, когда сотрудникам редакции «Благовеста» стало известно о необычном происшествии.

Это случилось в 2014 году. Иерей Николай Гордеев, настоятель храма в честь Николая Чудотворца из села Печерское Сызранского района Самарской области, спас тонущего в ледяной воде рыбака, хотя и сам при этом мог погибнуть. Через его родного брата, настоятеля Успенского храма города Сызрани протоиерея Михаила Гордеева, мы узнали об этом событии. Он также помог нам связаться со священником Николаем Гордеевым. Мы расспросили отца Николая о том, что же произошло в пятницу 28 ноября 2014 года на тонком льду реки Усы, правого притока Волги.

— Все случилось в первый день Рождественского поста, — рассказал отец Николай. — Я с детства люблю рыбалку — с удочкой, со спиннингом, — и люблю зимнюю рыбалку. Тем более что ведь и Апостолы были рыбаками, так что рыбная ловля — занятие благословенное. К слову, человека, которого мне пришлось спасать, тоже зовут апостольским именем — Петр. Вот только Апостол Петр пошел по воде к Господу — да и то, испугавшись по маловерию, стал тонуть. Здесь же было совершенно иное: человеческая безпечность, самонадеянность чуть не привела к трагедии. А с духовной точки зрения — это было самое настоящее искушение.

Друзья увидели, что Петр идет на самое опасное место, кричали ему: не ходи туда, там опасно, там родники! Над бьющей с силой ключевой водой ледяная корка долго не образуется, и в этом месте она намного тоньше, чем поодаль. И даже на взгляд было хорошо видно, что лед слишком тонок. Но Петр понадеялся на собственные силы и ступил на тонкий лед. Все обходили это опасное место — кто справа, кто слева. А он решил срезать дорогу и пошел напрямик — думал, так быстрее. И метрах в 100-150 от берега провалился под лед. Глубина реки там большая, метров десять.

А я в это время возвращался с рыбалки, обходил тонкий лед справа. Еще племянник со мной был — тоже Николай. Слышим — позади затрещал лед. Я обернулся — и вижу, как пожилой рыбак, провалившись, потихоньку начал погружаться в воду. Благо, не утонул сразу, а стал ломать тонкий лед, пытаясь выбраться из ледяной воды. Лед крошился и ломался под его тяжестью, и несколько попыток, которые он предпринял, стараясь спастись, оказались безрезультатными. Я понимал, что еще немного, и он просто выбьется из сил и утонет. Хотя были случаи, когда сам человек выбирался из полыньи, но это если у него при себе были специальные средства, например, спасательные гвозди или шипы — не знаю уж, как они правильно называются. У Петра все это было, но только лежало в ящике, который сразу же вместе с буром провалился под лед и ушел на дно. Вдобавок на спине у рыбака был рюкзак, который сразу намок и стал тянуть вниз. Сапоги тоже наполнились водой и отяжелели.

Медлить было нельзя, и я решил выручать бедолагу. Быстро пробурил небольшую лунку, чтобы проверить толщину льда. Лед был тонкий, ненадежный, по нему нельзя было сделать и шага, и я опустился на коленочки, пополз к тонущему рыбаку. Полз — и кричал, подбадривая его: «Держись, мы тебя вытащим!»

Неподалеку были и другие рыбаки, друзья Петра, но никто не решался подойти, некоторые из них мне кричали: «Куда ты — не ходи, сам провалишься!» Да, была большая опасность самому тоже угодить под лед, а двоих тогда бы уж точно никто не вытащил.

Петра я до этого случая не знал (и сейчас даже его фамилии не знаю), но раздумывать не было времени. Изловчившись, я кинул рыбаку спасательные гвозди, и он вцепился в лед, удерживаясь на поверхности.

— Давай, карабкайся на лед и ползи! — крикнул ему.

Он с трудом прохрипел:

— Не могу, сапоги тянут вниз!…

Один сапог он все-таки смог скинуть с ноги, и сапог ушел на дно. У меня была веревка длиной девять метров, я ее всегда беру с собой на рыбалку. Кинул ее тонущему, но добросить не получалось, потому что веревка слишком легкая. Тогда я привязал к ней свой бур. Но слишком поспешил, и наскоро завязанный узел развязался. Бур сорвался с веревки и остался на льду рядом с Петром. Друг Петра Виктор Шмидт (его фамилию я потом узнал) стоял недалеко от меня на прочном, а я на тонком трескучем льду. Оправившись от растерянности, Виктор бросил мне свою веревку и подсказал, чтобы я связал ее с моей. И отдал свой бур, который я привязал уже надежно. После нескольких неудачных бросков бур упал рядом с Петром, и он из последних сил уцепился за веревку. Я был в восьми-девяти метрах от него. Потянул за веревку, под тяжестью тела рыбака лед затрещал еще сильнее. Я пополз к берегу, не выпуская из рук веревку. Тут и Виктор наконец стал вместе со мной тянуть своего друга. Вдвоем с ним мы вытащили Петра на берег. Идти он не мог — и даже говорить не мог, дрожал от холода. Друзья посадили его на санки и подвезли к машине, переодели в сухую одежду и по моему совету отвезли в больницу Междуреченска. Спасибо врачам — они сразу сбежались, стали растирать его посиневшие от холода ноги и тело, оказывать первую помощь. К счастью, ничего страшного не произошло, не было обморожения и признаков сильной простуды. Петра напоили чаем, дали корвалол, сделали укол кордиамина. Затем на «скорой помощи» отправили в Октябрьск. Врачи октябрьской больницы в свою очередь осмотрели его и отпустили домой. И только в субботу, на второй день после спасения, у него была повышенная температура. Между прочим, в субботубыл его день рождения, 29 ноября Петру исполнилось 58 лет! Через три дня Петр позвонил мне с нового телефона (старый, наверно, у него утонул… ) и поблагодарил за спасение, пригласил на чай. Но как же идти в гости без подарка, да еще и к дважды имениннику — ведь день спасения от казавшейся неминуемой гибели приравнивается ко второму рождению! И я подарил Петру икону Ангела Хранителя. Так получилось, что как раз в тот день, когда мне пришлось спасать человека, я не один, а два раза в утреннем правиле прочитал молитву Ангелу Хранителю.

Было какое-то смутное чувство тревоги, и я решил: это из-за того, что на реку со мной едет юный племянник, вот и надо помолиться не только о себе, но и о нем. Но оказалось, что помощь Божия, помощь Ангела Хранителя понадобилась не Николаю, а другому человеку…

Чувство радости и Божией благодати не угасало в моей душе несколько дней, и Литургию в субботу я служил с таким чувством, как на Пасху. В душе была Пасха! И я благодарил Бога за то, что Он сподобил меня помочь человеку спастись от гибели. Петр не был мне ни другом, ни прихожанином — да и вообще в церковь не ходил.

Уже сидя у него дома, за чашкой чая я спросил Петра:

— Зачем же ты пошел туда, видно ведь было — лед тонкий?

Он честно ответил:

— Бес попутал…

В том ведь и беда, что до этого Петр жил, не задумываясь о духовных вопросах. Сам он работал охранником на знаменитом Александровском мосту в Октябрьске, сейчас на пенсии. Сильный и крепкий, привык надеяться только на свои силы, не понимая, что такая самонадеянность — от гордости. Человек нецерковный подвержен грехам, порокам, и даже не замечает того, как они тянут его не туда, куда нужно.

Петр пообещал мне, что сходит в церковь и поставит свечу, поблагодарит Бога за спасение. И хорошо бы, чтобы только свечкой дело не ограничилось. Но это не так просто. Надо, чтобы сам человек увидел, что вне Церкви нет спасения, сам пошел к Богу. Я уже вписал раба Божьего Петра в свой скромный синодик, буду за него молиться…

А тем, кто увлекается зимней рыбалкой, я посоветовал бы быть осторожнее, дабы не искушать Господа Бога. И уж конечно, не выходить из дому без молитвы.

Портал православной газеты «Благовест»